[Пpохожий]

Травля и смерть

Герои его других книг, больше романтических, нежели сатирических – люди мужественные и бескорыстные. Это даже Горький заметил:

«Натти Бумпо во всем романе «Пионеры» всюду возбуждает симпатии читателей честной простотой своей мысли и мужеством деяний своих. Исследователь лесов и степей Нового Света, он проложил в них пути людей, которые потом осудили его как преступника за то, что он нарушил их корыстные законы, непонятные его чувству свободы. Он всю жизнь бессознательно служил великому делу географического распространения материальной культуры в стране диких людей и оказался неспособным жить в условиях этой культуры, тропинки для которой он впервые открыл. Такова — часто — судьба многих пионеров-разведчиков, — людей, которые, изучая жизнь, заходят глубже и дальше своих современников. И с этой точки зрения безграмотный Бумпо является почти аллегорической фигурой, становясь в ряды тех истинных друзей человечества, чьи страдания и подвиги так богато украшают нашу жизнь».

Были еще несколько романов об Америке - «Сатанстоу» и памфлет «Американский демократ», где Купер опять-таки иронизирует над новой демократией, не щадя красок. Вышла из-под его пера и «История американского флота», изложить которую он попытался максимально беспристрастно, что, вызвало резкий отпор и у англичан, и у американцев. Купера костерили по обе стороны океана, возмущались, вопили, что «это не наша история и не наш флот».

Последние годы жизни его буквально травили, что, возможно, и спровоцировало его уход в 61 год.

Но «Следопыт», самая великая его книга, была с ним всегда – и за несколько дней до ухода в те пределы, где «находит художник свой вечный покой», - тоже. Онтарио, это чудодейственное озеро, тоже всегда было с ним, буквально в его подсознании, в сильном воображении этого необыкновенного человека, а Ниагарский водопад «гудел, как железные трубы органа». «Сопровождали» его и «последние могикане» из шести племен пограничного Нью-Йорка:

«Может быть, на всем огромном протяжении границы, которая отделяла владения французов от территории английских колоний Северной Америки, не найдется более красноречивых памятников жестоких и свирепых войн 1755–1763 годов, чем в области, лежащей при истоках Гудзона и около соседних с ними озер.…».

Феномен Джеймса Фенимора Купера, человека выдающегося и опередившего свое время, был в каком-то смысле неожиданным: сын куперстаунского судьи, по идее, должен был разделять идеи своего класса.

Но из него получился не только «детский» писатель, в душе которого поселились сияющие миры, но и честный человек, лишенный каких бы то ни было предрассудков – расовых и социальных: а ведь это было очень давно, во времена сегрегации и очередного беспощадного этапа завоевания Америки. Купер опередил свое время, был интеллектуалом в обличье моряка и путешественника.

Член американского философского общества, некогда учившийся в Йеле, он писал о приключениях – да так, что невозможно оторваться, его книгами зачитывались подростки и дети, Купер первым открыл им мир дикой природы, героизма и благородства.

Считается, что он стал писателем случайно (вы помните, пообещал жене), но это, думаю, не так. Таких случайностей не бывает – видимо, ближе к тридцати он понял, что сможет овладеть тем сияющим миром, что не давал ему покоя, будто просясь на бумагу.

https://story.ru/istorii-znamenitost...enimor-kuper-/